Рассвет, краткий пересказ-4

[azura83]

Краткий пересказ "Рассвета"
Спойлеры, возможно мат.
Часть первая
Часть вторая
Часть третья
IV. «СИЛА» («ПОХОТЬ»)
Глава 1.
400 год К. С. 3 й день Осенних Волн
Гайифа. Мирикия, Белая усадьба
Капрас просыпается, видит икону симпатичного улыбающегося святого и молится, чтобы Гирени благополучно родила. Является Агас, вернувшийся из Мирикии. Подумаешь, нет губернатора, зато и оставшиеся чиновники, и владельцы литейного двора очень очень ждут господина маршала… вместе с его эскортом. Пока Агас рассуждает о пропавших губернаторах, Капрас вынашивает злодейские планы отправить его выбирать кружева для Гирени.
Появляется гонец: вернулся разъезд из Белой Усадьбы, нашли следы повозок на дороге, ведущей к усадьбе. Капрас велит выступать после завтрака и не забыть предупредить легата: Сфагнас уже дважды ломился в пустой дом, а из третьего его вышвырнули. Если опять выйдет накладка, прибожественный уверится либо в заговоре, либо в том, что север плевать хотел и на него, и на Сервиллия.
Еще Капрас говорит Агасу, что не уедет из провинции, пока не найдутся губернаторы, и велит ему готовиться ехать к Баате с письмом от Гирени.

Дорога в Белую Усадьбу ведет среди заброшенных сливовых садов. Неубранную падалицу клюют дрозды и пьянеют от забродивших плодов. Неприятное зрелище. Капрас предается грустным мыслям. Пьяные птицы были всюду. Они пытались взлетать, лезли под копыта, орали… Похоже, откочевывавшая на зимовку стая заночевала в здешних садах и уже никуда не полетела. Полетит ли завтра? Или так и будет клевать отраву и бестолково копошиться на земле до холодов, когда взлетать станет поздно?

Наконец, сады остаются за спиной, сидящая на дереве ворона трезва, как стеклышко, а за холмом отчетливо виден дым пожара. возвращаются разведчики, сообщают, что в усадьбе была стрельба.
К усадьбе подъезжают, ожидая нападения. Ворота открываются и выходит теньент с молниями на кокарде. Он представляется носителем первой молнии северной гвардии Анастасом. В усадьбе Сервиллионик и с разбойниками он уже разобрался. Ну, вот и встретились.
Анастас провожает Капраса через парк к Сервиллионику, Капрас расспрашивает его о произошедшем. Застать разбойников врасплох не удалось, был бой, есть потери. Часть разбойников засела а амбаре; солдаты прибожественного заперли дверь и подпалили крышу. Какая-то женщина пыталась выпустить разбойников, ее убили, труп так и лежит поодаль. Поместье разгромлено и завалено трупами: не только разбойников, но и женщин , и детей.
– Господин маршал, – тихо спросил Фурис, – вы помните аббатство в моей Кирке?
Капрас помнил. Там орудовали мятежники, здесь – сперва разбойники, затем императорский легат, но разницы не было. Маршал Капрас ее, во всяком случае, не заметил.

Глава 2.

400 год К. С. 3–4 й дни Осенних Волн
Гайифа. Мирикия, Белая усадьба
Капрас видит посаженных на кол разбойников. Его самого это зрелище особенно не смущает, Анастас испытывает странное возбуждение, Фурис сетует, что казнь проведена не по закону. Где приговор и копии с него? У меня нет уверенности, что известны хотя бы имена казнимых, а как и с кого в подобном случае требовать возмещения причиненного преступниками ущерба?
Появляется наконец Лидас Сервиллионик. Это молодой человек с длинными, по гвардейской моде, волосами и подведенными глазами. С Капрасом он ведет себя дружелюбно. Капрас рассказывает о произошедшем с губернаторами. Лидас признается, что сперва злился на Капраса за то, что тот застрял на границе, и даже сочинил обличительную речь. Однако оценив ситуацию на месте, признал свою ошибку. Конные банды режутся с пришедшими из за реки бакранами, все всех грабят, даже солдат не боятся, а превосходительные как провалились… Пришлось застрять в Мирикии и, в отсутствие местных болванов, наводить порядок.
Но силами легата порядок не навести, он и так потерял треть людей в схватке с бандой. Лидас согласен, что Капрасу следует остаться в Мирикии как минимум до Излома. Он предлагает прямо сейчас отправиться в Мирикию. Капрас предпочитает задержаться в усадьбе. Часть разбойников могла находиться за пределами усадьбы, в таком случае они вернутся, а значит, их нужно встретить. Мои драгуны с этим справятся лучше ваших добровольцев, к тому же при мне больше людей, и они не измотаны схваткой. Кроме того, придется осмотреть поместье, составить и засвидетельствовать акт о состоянии, в котором оно находится, провести хотя бы предварительную опись имущества и обеспечить его охрану. Ну и оставлять покойников воронам неразумно. Еще достаточно тепло, и может вспыхнуть зараза, а пустая усадьба притянет к себе другие шайки и мародеров из местных.
Попутно выяснятся, что обитателей усадьбы резали не только бандиты - легат приказал казнить пособников. А как прикажете называть тех, кто обихаживал этих живодеров? Ну ничего, теперь все, слышите – все! – поймут, как нельзя поступать. Приютили, понимаете ли, мразь всякую, кормили, поили… Любили, между прочим! На возражения, что у людей, возможно, не было выбора, легат толкает речь о служении Божественному Сервиллию и выглядит при этом, между нами говоря, полнейшим фанатиком.

Капрас располагается в нетронутом бандитами и солдатами домике управляющего. В заоконном ящике нашлось недавно приготовленное жаркое, к трапезе явилась толстая полосатая кошка.
– Иногда мне кажется, – признался Капрас, – что я только лишь еду в Фельп. Заночевал на постоялом дворе, переел на ночь и вижу кошмар… Кругом творится то, чего просто не может быть, и добро б оно было просто страшным или опасным, как те же мориски… Оно же еще и нелепо! Дурацкие колючие корабли, козлиные всадники, орущие казароны, хвосты из молний…
– Однажды я уснул в жаркий полдень. – Фурис упорно пытался донести вилку до рта через топчущуюся по его коленям полосатку. – Рядом на столе лежал вскрытый гранат, который привлек пчелу
С содержанием сна можно ознакомиться

здесь

С. Дали,«Сон, вызванный полётом пчелы вокруг граната, за секунду до пробуждения»

, а Фуриса прерывают - в усадьбу пришел молодой человек с собакой, назвавшийся сыном управляющего. Парня зовут Пагос Тагарис, он уехал с поручением позавчера утром, но вернулся, почувствовав тревогу. О разбойниках он впервые слышит от Капраса.
– Белую Усадьбу захватили разбойники. Сегодня их уничтожили, но ты первый из ее обитателей, которого мы видим живым, – объяснил Капрас и малодушно добавил: – Конечно, кто то ушел Мирикийским трактом.
Пагас описывает хозяина усадьбы и его дочерей, среди покойников похожих не было, Капрас предполагает, что граф с семьей успел покинуть усадьбу. Он отправляет парня на поиски родных, возможно, его собака кого-то найдет. Собака находит - убитая женщина у амбара оказывается матерью Пагаса.

Среди ночи Капраса будит адъютант. У амбара призрак женщины вновь и вновь пытается открыть дверь. Капрас приказывает драгунам помочь ей. Дверь открывают, призрак бежит внутрь и бьется в дальнюю стену. Капрас приказывает ломать. Это еще предстояло сделать, но маршал уже знал, что там найдут. Вдовый граф, две белокурые девочки и сестра Пагоса Белую Усадьбу так и не покинули.

Глава 3.

400 год К. С. 4 й день Осенних Волн
Талиг. Акона
Как мы помним, никто, кроме Мэллит готовить не умеет. Особенно добрая Бренда, которая заправляет кухней в доме девиц в Аконе. Так что все на Мэллит, и вот сейчас она готовит хитровымудренный соус для "мяса юной свиньи". А что Герарду придется лишний час ждать ужина - ерунда, зато вкусно. И вообще, неплохо бы ему задержаться на службе. Дверной молоток, однако, стучит раньше срока. Селина идет отрывать. Но это не Герард - в дом врываются бандиты. Селина и Бренда закрываются в погребе, а Мэллит удается проскочить наверх, выбирается через окно и бежит за помощью.

А между тем Арно в сопровождении Герарда идет лично отдавать Селине письмо от матери. На них и вылетает босая и растрепанная Мэллит. Выяснив, что случилось, Арно велит ей бежать в трактир "Хромой полковник" - там всегда сидят бергеры, позвать на помощь, а самой ждать в трактире. Парни бегут изображать из себя спецназ.

Мэллит никак не может найти трактир. Она налетает на мужчину, который и оказывается хромым полковником. Он успокаивает девушку и провожает ее про назначению.– Господа, – зычно кричит хромой полковник, – господа бергеры! Вы срочно нужны даме!
Обернулись. Как их трудно различать. Если б здесь был хоть кто то из Озерного замка, но они везут мертвого Курта.
– Я баронесса Вейзель, – твердо произносит Мэллит, найдя взглядом самого крепкого. – Я живу с подругой в доме полковника Шерце. К нам ворвались разбойники… Там дерутся!

Арно и Герард проникли в дом и вполне профессионально расправляются с превосходящими силами противника - вот что значит хорошие мальчики, которые любят Алву и слушаются автора. Арно даже успевает полюбезничать с Селиной через дверь погреба. Прибегают присланные Мэллит бергеры, но им врагов практически не остается. Воистину, доверьтесь теньентам. Они всесильны.

Глава 4.
400 год К. С. 4 й день Осенних Волн
Талиг. Акона
Штирлиц склонился над картой - его неудержимо рвало на Родину ... извините.
Ли изучает карту Талига, а конкретно юго-запад (знать бы еще, что там...)
Появляется Эмиль, братья вяло спорят о том, где следует находиться Арлетте, в процессе Эмиля называют жабой, а в Лионеля летит ботфорт.
– Если потребуется. Эмиль, ты все же маршал, а не жаба, попробуй подумать – у тебя получится.
– Жаба?
– Они видят только то, что двигается. Но когда уже двинулось, бывает поздно.
– Я не жаба, – заверил Эмиль, отступая к двери, – я болван. Бесчувственный. Тебе на голову в самом деле рухнуло что то тяжеленькое, а я даже не чихнул. Ну что может там двинуться? Ардора на нас нападет? Или сразу Кэналлоа?
– Бре ке кекс, коакс, коакс!

Ботфорт ловит и аккуратно ставит на место Райнштайнер, который явился сообщить пренеприятнейшее известие: на девицу Арамона совершено покушение.
Подлинной целью преступников был ты, Лионель. Не имея возможности до тебя добраться, злоумышленники вознамерились похитить и жестоко убить девушку, которую полагали твоей возлюбленной. Завтра тебе предстояло получить ее голову в корзине бессмертников. Убиты домоправитель с женой, юная служанка и солдат, который, останься он жив, получил бы взыскание за ненадлежащее исполнение своих обязанностей. К счастью, намеченная жертва и кухарка догадались запереться в погребе, а молодая баронесса Вейзель сумела выбраться из дома и привести помощь. Тем не менее, не встреться ей по пути ваш брат и рэй Кальперадо, разбойники успели бы осуществить свой замысел.
Заказчика Райштайнер уже знает, но предлагает угадать. Братья в затруднении.

***
Капитам Уилер в компании Арно меж тем идет по горячим следам. Оставшиеся в живых разбойники указали на вдову органиста - благочестивую даму, не гнушающуюся, однако, укрывать краденое и водить дружбу с аконским отребьем. Припертая к стенке вдова называет заказчика: «Гизелла… Дочка хромого Вернера».

***
– Господа, – спросил Райнштайнер, – помните не столь давний случай, который нам показался забавным? «Фульгаты» задержали девицу в маске, влюбленную в разбойника.
И вот так не смешно все в итоге получилось. Девица - дочь полковника фок Дахе, и теперь Райнштайнеру предстоит решить, что делать с ней и со вдовой, ведь женщин по закону не казнят. Казнь пойманных разбойников при сохранении жизни нанимателя произведет неприятное впечатление на горожан, помиловать всех тем более невозможно. Боюсь, мне придется передать решение Проэмперадору.
Но Лионель в свое время внимательно читал Кодекс Франциска и даже консультировался с мэтром Инголсом, пытаясь понять, почему же Борн так тщательно защищал жену. Так вот, слова «не подлежат смертной казни» там отсутствуют. Женщин, независимо от их происхождения, в Талиге не вешают, не колесуют, не казнят мечом, топором и дубиной, не подвергают утоплению и удушению, не сжигают, не забивают камнями, не хоронят и не варят заживо, не разрывают при помощи тяглового скота, не расстреливают из луков и арбалетов, не сажают на кол, не сбрасывают со стен и обрывов, ну и так далее. А про мушкеты в Кодексе ничего не сказано, так как мушкетов еще не было. Так что мужчин повесить, женщин расстрелять, все по закону.
Ойген аккуратно намекает, что казнь могут счесть личной местью Лионеля (слухи-то про него и девицу Арамона ходят). Но Ли незыблем: Любые попытки нанести серьезный вред родным и близким тех, кто находится на службе Талига и исполняет приказы регента и проэмперадоров, должны караться смертью. Любые, Ойген, причем немедленно.
Эмилю девочку жалко, но кто его будет слушать...
Глава 5.
400 год К. С. 4 й день Осенних Волн
Талиг. Акона
Эмиль ушел, Райнштайнер по велению Лионеля раздумывает о юго-западе, а сам Лионель сидит с ногами на диване, смотрит в окно, и разве что шадди с ванилью не пьет, а, напротив, думает о судьбах Родины, то есть о дриксах.
Райнштайнер между тем додумался:
– Лионель, – торжественно произнес Райнштайнер, – твое предположение слишком похоже на истину, чтобы от него отмахнуться. Если колодец переполнен, вода польется там, где край ниже всего. Данарии не могут не попытаться захватить юго запад, но эти провинции в свое время противились Алисе, а позднее не порождали неприятностей; к тому же Кольцо Эрнани укреплено за счет армии маршала Эмиля и кэналлийцев. Несомненно, шайки мародеров будут просачиваться сквозь кордоны, и мы должны указать на это губернатору, однако благополучие и привычка удержат местных жителей от поисков удачи на дорогах.
Лионель предполагает, что Олларии нужен враг, как мориски у гайифского Сервиллия или варитская идея у Марге, чтобы "хвост не сожрал голову".
Беседу прерывает Арно - он привел полковника фок Дахе и на повышенных тонах требует, чтобы Лионель его принял.
***
Флэшбек.
Прихватив вдову, Арно и Уиллер идут в дом Гизеллы. Там их встречает полковник фок Дахе, который приютил Мэллит. Бедный полковник еще не чувствует беды и даже присутствие вдовы его не настораживает. Он дает Мэллит накидку дочери и велит вечером промыть и перебинтовать разбитые ноги. Проводив девушку, полковник приглашает всех подняться в гостинную, но тут на лестнице появляется Гизелла. Она громко заявляет, что господа явились за ней.
***

Лионель соглашается принять полковника в присутствии Райнштайнера. Ойген сетует, что девицу фок Дахе напрасно отпустили без последствий, когда на явилась к Лионелю в первый раз. Должное внушение могло бы спасти жизни и убитым при нападении, и ей самой. Лионель не согласен: Если вино отравлено, его лучше выплеснуть, пока его кто-нибудь не выпил, а в этой бутылке яда на роту. Моральная аллергия, ага...
Входит полковник. Он спрашивает, что ждет его дочь и всю его семью. Лионель уверяет, что последствий для семьи не будет, кроме соседских пересудов, а вот Гизелла будет казнена и приговор обжалованию не подлежит. Он предлагает полковнику встречу с дочерью, но тот отказывается: все уже сказано.
***

Флэшбек.
Гизелла с готовность признается во всем. Она счастлива, что отомстила за любимого, и не боится умереть, потому что в Закате будет с ним. Известие, что Селина жива и здорова, заметно ранит ее, но она по-прежнему ведет себя храбро и дерзко. На отца она срывается самым безобразным образом: – Птиченька моя…
– Хватит! Хватит птиченек и пташек! Я тебе не воробей, и я не твоя… Старый башмак, как же я тебя ненавижу! Только поэтому ты и жив! И еще потому, что боишься не смерти. Вот это ты и получишь! «Честное имя», «честная бедность», «честная шпага»… «Мерзавец заслужил петлю»… А ты заслужил меня! Вот я тебя – нет, только меня никто не спросил! Я просто родилась в этом… сундуке с драными мундирами

Отказавшись надеть накидку - в Закате отогреюсь! - Гизелла торопит солдат: Да что ж вы стоите?! Идемте же наконец! Лучше четыре палача, чем это… гнездо с филином!

***
Полковник хочет присутствовать на казни, Лионель разрешает.
***
После ухода полковника, Лионель и Райнштайнер сходятся в том, что из полковника вполне можно делать гвозди и подковы, найти крепче будет трудно, цитату, полагаю, опознали все. А вот от Арно стоит ждать неприятностей. Так что очень кстати появился Придд - он человек здравомыслящий и наверняка вправит другу мозги.
Кстати о Придде - не плохо было бы назначить его военным губернатором в Марагоне, но у Ли другие планы: Придд будет искать клад Ферры. Ибо денег нет, а нужны. И кто, если не Придд, с этим справится.
Появляется Селина, и вот тут и происходит всему фандому известный разговор.
Итак, Мэллит когда-то полюбила нехорошего человека, и теперь ее тошнит от всех мужчин поголовно. А тут еще дундук Давенпорт рядом ошивается. А замуж-то выходить придется, потому что у маменьки Юлианы не забалуешь, и тогда ее будет тошнить от мужа... В общем, не мог бы Лионель достать свой целительный орган и сделать так, чтобы Мэллит больше не тошнило? Он ведь наверняка не дундук и умеет, не зря же к Марианне ходил.
С чувством выполненного долга Селина убегает, Лионель остается преклоняться перед девичьей дружбой и изобретательностью, читатель остается офигевать. Конец главы.

Почти два года назад я бросила эту работу, так как часть текста практически не понимаю, а часть кажется мне отвратительной по содержанию настолько, что хочется немедленно выпить. Но недоделанная работа меня мучает, поэтому я вкратце, но добью.
Глава 6
400 год К. С. 4 й день Осенних Волн
Бакрия. Хандава

Выдра Рыбка ловит рыбку, а Марсель ведет переговоры со спасенным губернатором Кипары. Используя качестве аргумента компрометирующие письма, Марсель призывает губернатора вернуться и вновь возглавить провинцию, и, похоже, откровенно склоняет к сепаратизму. Губернатор справедливо опасается дознавателей и козней субгубернатора.

Дриксен. Гансенкирхе
Бруно вызывает к себе Руппи и отдает ему письмо от Вальдеса – тот настолько обнаглел, что отправляет письма на имя вражеского фельдмаршала. Руппи боится плохих вестей о Кальдмеере, но Вальдесь просто сообщает, что отправил к нему Клюгкатера с кошкой.
Бакрия. Хандава
Марсель выкладывает козырь – и на субгубернатора найдется компромат! Вместе с бакранами он отыскал походный субгубернаторский сортир, а при нем тайник с особого рода литературой:
Роскошно проиллюстрированные, они произвели бы в Лаик фурор. Если бы каким то чудом там оказались. Особенно хорош был запретный Иссерциал – правда, иллюстратор явно предпочитал изображать дам, но как! Злоключения похищенной Элкимены соперничали с развлечениями знаменитых гальтарских распутниц, не было разве что птицерыбодур. Хозяин палатки оборотня знал толк в теории!
Хм, хранение порнографии против государственной измены? Но губернатор светлеет лицом и принимает все условия.
Глава 7
400 год К. С. 4 й день Осенних Волн
Талиг. Акона
А между тем Арно твердо намерен спасать Гизеллу.
Чтобы в Аконе был порядок, а власти пользовались уважением, Гизелла фок Дахе должна умереть. Чтобы в мире стало чуточку больше надежды, Гизелла фок Дахе должна жить.
Он намерен подделать записку от Проэмперадора, с ней забрать Гизеллу якобы на допрос и увезти к матери в Старую Придду, а в городу объявить, что преступница при конвоировании бросилась с моста и утонула. Но как подделать приказ? А просто, в город же вернулся Придд, ему такие фокусы не впервой!
***
Мэллит кормит Герарда ужином – война войной, а обед по расписанию. Говорят о братьях Савиньяках. Кот Маршал, учуяв в подливе кошачий корень, нагло лезет на стол. Маршал Лионель является в гости. Еды ему, правда, уже не достается
***
Арно является к Придду и выкладывает свой план спасения. Придд участвовать отказывается и отговаривает Арно – Гизеллу не исправить. Арно остается при своем мнении и намерен действовать в одиночку, благо Валентин обещал не доносить.
Глава 8
400 год К. С. Ночь с 4 на 5 й день Осенних Волн
Талиг. Акона
Главная сцена тома. Мэллит стоит у окна и предается хозяйственным размышлениям. В окно влезает Лионель, делает непристойное предложение – признайте, вы сами меня хотите!- и заваливается на кровать.
***
Стемнело, и Арно пошел на дело. Гизеллу держат в казармах, и Арно пропускают к ней сразу и без бумаг. И очень скоро мы узнаем, почему – Арно провожают к гробу, казнь уже свершилась. Привет от старшего брата. Воспитательный момент, ага.
У гроба дочери стоит старый полковник. Принести соболезнование Арно не успевает – старику становится плохо. На помощь является вездесущий Придд с носилками и лекарем.
– Валентин! Ты как тут…
– Решил за тобой зайти. Когда мы говорили, я предполагал подобный исход, но не был уверен до конца. Отойдем, тут нужен врач.
– Ну и что бы ты делал, если б я не опоздал?
– Тебе это очень не понравится, но я почти решил превратить задуманную тобой ложь в правду.
– «Почти»?!
– Я принял твой довод. Сперва я должен был увидеть девушку. Она ведь должна была утонуть, не так ли?
***
Мэллит, поразмыслив, решает, а почему бы и нет! Следует разговор по душам и эротическая сцена – не надейтесь, по камшевски:
И она забыла, вернее, оно забылось само. Мэллит думала о любви, ждала любви, ненавидела любовь и ничего не знала о том, чего же она хотела и от чего бежала. Гоганни летела на звездных качелях, и первый ветер стонал, вскрикивал, смеялся ее голосом, а второй что то отвечал, но девушка не слушала, пока тот, кто был с ней, не откинулся на спину.
Глава 9

400 год К. С. 5 й день Осенних Волн
Талиг. Кольцо Эрнани
Робер пишет любовное письмо Марианне, которое собирается передать с оказией, и вспоминает поэтический турнир в Ариго, где отличился оригинальными метафорами и был назван бессердечным Лионель.
Является Эрвин Литенкетте. Он приехал вызволять ноймарские полки, переданные Залю, но опоздал. Эрвин рассказывает Роберу о перемирии. Говорят о бесноватых. Робер заметил, что они избегают текущей воды и древних храмов. Робер намерен провести эксперимент – заманить кавалерийский отряд, ошивающийся в Нуази, к руинам в Барсине и посмотреть, что будет. Отряд, кстати, хоть и из бесноватых, ведет себя на удивление разумно, избегая стычек. Поэтому Робер намерен перехватить данарских мародеров и сделать с ними такое, чтобы кавалеристы, глядя на это, озверели и кинулись за ним.
Акона
Арно напросился на прием к Эмилю и ждет, попутно треплется с Герардом и переживает о Гизелле. Герарда отзывают, а за Арно требует к себе Лионель. Он собирается уезжать и велит брату проводить его.

Кольцо Эрнани
Имени святой Катари фрагмент. Робен и Эрвин сидят и страдают по Катарине. По ходу беседы упоминается, что Фердинанд должен был жениться на Леоне Салина, но та размазней не была и пожаловалась Алве. Следующей невестой кардинал выбрал Магдалу Эпинэ.
То, как Магдала Эпинэ умерла, ты знаешь лучше меня, потом…
– Потом была Ренкваха, – как мог спокойно, подсказал Робер, – но король женился раньше.
– Твою сестру погубила моя семья, – Литенкетте как то умудрился взрыкнуть шепотом, – но тогда все думали, что так надо.

И вот невинная девочка Катари оказалась одна-одинешенька среди придворных интриг. Братья мутили с Гайифой, кардинал заглядывался на дочек Фомы. Когда она потеряла ребенка, король сообразил, что дело нечисто и повез ее в Ноймар. Именно там Георгия и придумала, как защитить Катари – надо дать всем понять, что она любовница Алвы.
То, что Ворону никто не указ, знали все, замахнуться на его любовницу не рискнул бы даже кардинал. Дядя пришел в восторг, а Катари… Что ей оставалось делать? Она попробовала Алву соблазнить, нарвалась на оскорбление, и Фердинанду пришлось раскрыть карты. Это было мерзко, унизительно для всех, хотя Фердинанд мог и не понимать. Для дяди не было ничего страшней Сильвестра, он не представлял, что можно сказать «нет», а Ворон не говорил «нет» Фердинанду. Я не понимал, почему, долго не понимал… После драки у эшафота до меня дошло: Первый маршал показывал, что в Талиге правит король Оллар, и его слово закон для герцога Алва, а значит, для всех Золотых земель! Ворон согласился разыграть адюльтер, но Катарине он не верил почти до конца. Из за братьев и этой ее глупой попытки… Ты знаешь, это ведь Катари его вызвала?
Тут Робер понимает, что Катари с Алвой все-таки друг друга любили, но платонически.
Является Дювье, докладывает, что к завтрашнему рейду все готово. Узнав, что Эрвин идет с ними, говорит, что ему нужно сменить коня. Робер предлагает Сону.

Акона

По дороге Лионель делает Арно выговор, но не за попытку спасти преступницу, а за предсказуемость. Арно остается при своем мнении. Выехав из города, они видят на выносном валу Селину и Мэллит. Салютуют им, девушки машут в ответ.
Глава 10
400 год К. С. 6 й день Осенних Волн
Бакрия. Хандава
Матильда снова у Этери. Фреска почти закончена, но Алва по-прежнему без лица. Этери собирается закончить его, когда талигойские гости уедут и у нее будет много свободного времени. Входит Премудрая в сопровождении воинов и Матильда становится свидетельницей ритуала: под заклинания Этери съедает плод абехо и отдает косточку. Выясняется, что из за того безумца – да кто это был-то?! – ее не выпустят из апартаментов, пока не будет готово отвращающее зло ожерелье из косточек абехо – по одной на каждый день года. Прикинув, как будет выглядеть и сколько весить сей ювелирный шедевр, Матильда несется к себе и находит Катаринину ройю. Вернувшись, она торжественно вручает ее Этери от имени Алвы, объявляя мощным амулетом, который, при этом, нельзя носить с другими амулетами. Премудрая одобряет – подозреваю, ее тоже достало сверлить косточки.
Талиг. Старая Барсина
Робер поймал-таки мародеров с добычей. Эрвин хвалит Сону – а ведь едва не отказался, на ней же ездил Окделл! Надо было его пристрелить, сокрушается он и совестливый Робер с ним грустно соглашается.
Бесноватые, между тем, высовываться не спешат. Люди Робера показательно вешают трех пленных, рубят головы убитым, красиво складывают их на первый их возов и поджигают весь натюрморт. То ли не выдержав надругательства над трупами, то ли из-за сгорающего добра, но сработало – бесноватые атакуют.
Бакрия. Хандава
В Хандаве меж тем готовятся отмечать день рождения Алвы. Баата прислал гитару и, за неимением кэнналийцев, Этери передала ее Марселю. На праздник Марсель прихватывает с собой Котика и подвернувшегося Жакну – дабы исполнил песню про девушку и абехо.
На празднике без Марселя как-то тоскливо, так что он предлагает гасить факелы и восхититься закатом.

Талиг. Старая Барсина
Робер и Эрвин скачут к Барсине, заманивая преследующих их бесноватых. План сработал, у руин завязывается бой, но внезапно Дракко перестает подчиняться и летит вперед. Эрвин пытается его догнать, но не может. Оглянувшись, Робер видит за спиной коней без всадников и борзых, а среди них Сона, уже без седока. Робер видит впереди черную башню и уже целенаправленно рвется к ней, стараясь успеть, пока не отгорел закат.
Он не успел ничего почувствовать и понять, а его уже швырнуло в заждавшийся Закат. Ну и что?! Он ответит, он готов ответить за все и еще больше готов спросить. Леворукого, Создателя, хозяина этой проклятой башни… Кого угодно, кто допустил, чтобы люди становились тварями, чтобы сестра умерла, не увидев сына, а добрый влюбленный мальчишка стал убийцей…
- ух ты, да неужто наш автор сейчас получит люлей?! – радуется читатель, но нет, конечно же..
Робер успевает, Сона с ним.
Глава 11
400 год К. С. 6 й день Осенних Волн

Талиг. Акона
Полковник фок Дахе явился к Лионелю – он желает вернуться в армию и пришел за назначением. Лионель без лишних сантиментов отправляет его в распоряжение маршала фок Варзов. Эмиль выговаривает брату за черствость. Он напоминает о дне рождения Рокэ и предлагает выпить, но Лионель хочет сперва отправиться на прогулку. По дороге Эмиль вспоминает историю о вишневом вине, которое передержали, и оно стало ядовитым. Лионель по ассоциации что-то понял (я нет)
Как же все просто! Просто и недоказуемо, а ведь фонтаны бьют не только водой, но и вином. Ну, или отравой…

Бакрия. Хандава
Праздник проходит на свежем воздухе, благо Этери, слава амулету, наконец выпустили. Она подливает Матильде мансая и сдержанно, с достоинством жалуется на судьбу. Опьяневшая Матильда просит рассказать, что она чувствует к Алве.
. – Я хотела, чтобы он меня целовал… И большего тоже хотела. И хочу. Но в Закат я не пойду ни за кем, я даже голодать откажусь, а если бежать, то не в пустыню, а во дворец. Это не та любовь, о которой поют, и не та, которой любили вы…
Талиг. Акона
В небе творится нечто странное:
Над лесом полыхало так, будто горели сразу Оллария, Эйнрехт и Паона. Небесное неистовство будоражило, вызывая еретическое желание все бросить и умчаться в обезумевший закат; чувство было странным и столь сильным, что Лионель натянул поводья, заставляя Грато перейти с кентера на шаг.
Эмиль вспоминает Франческу, жалуется, что не может себя заставить написать ей. Потом напускается на брата – его терзают плохие предчувствия. Он требует, чтобы Лионель соблюдал осторожность и намерен лично его охранять.
Лионель собирается ехать к Райнштайнеру.

Бакрия. Хандава
Матильда с Этери уже напились до непотребного состояния. Этери понимает, что ройю передал не Алва и пытается ее вернуть. Истерит, что не желает носить камень Катарины Ариго. Матильда взывает к разуму – для бакранов это амулет, надо носить!

Глава 12
400 год К. С. Ночь с 6 го на 7 й день Осенних Волн
Талиг. Акона
Фульгаты обнаружили отряд из двух десятков всадников, которому делать тут, по-хорошему, нечего. Эмиль на взводе, Лионель спокоет. И правильно – это всего лишь со своими людьми и Жермоном Ариго. Оказывается, Ойген удержал Жермона от попытки ускакать в закат по примеру Эпинэ.
– Доброй ночи, – поздоровался пятью минутами спустя Ли. – Вас посетило предчувствие?
– Нет, я всего лишь удержал Германа от опрометчивого поступка. – Ночной Ойген был столь же невозмутим и обстоятелен, как дневной. – Его посетило странное желание ускакать в сегодняшний закат, но как военный комендант Аконы я не мог выпустить лучшего генерала Западной армии из города без должной охраны, а как друг дома был вынужден позаботиться об излишне ретивом молодожене.
К предчувствиям Эмиля Райнштайнер относится серьезно и тоже предлагает усилить охрану своими людьми.
Лионель искал Райнштайнера, чтобы изложить ему свои соображения о природе скверны: А что ты скажешь о «нет желания переходить горы, плыть за моря, защищать свою веру, завоевывать соседей»? Мой братец, перед тем как мы увидели девицу фок Дахе, обронил, наверное, самую важную в своей жизни фразу. Дескать, нашим предкам было лень. Но ленивому не нужны запреты, он и так будет сидеть на месте и соизволит встать, только чтобы лечь, – лень же, по сути, есть отсутствие желания что то делать. Что, если боги, покидая свой мир, погрузили анаксию во временный полусон, отняв у ее жителей желание что то делать сверх того, без чего не обойтись? Есть, одеваться, строить дома, продолжать свой род приходилось, но к большему не тянуло. Это прочим достались запреты и кары за их нарушение – мор, холод, потопы… Выжившие раскармливали жен, шарахались от большой воды и не воевали в Излом, а в анаксии тем временем просто тихонько жили и ждали. Время шло, боги не возвращались, люди рождались людьми, и нечто, к ним приставленное, продолжало отбирать у них бо́льшую часть стремлений. Вот отобранное и заполняло те самые загадочные «колодцы», о которых мы с тобой не раз говорили.
Академики обожают рассуждать о всяческих невидимых глазу и неосязаемых субстанциях вроде мирового эфира. Видимо, то, что отбиралось у людей, имеет сходную природу и при этом со временем способно портиться. А почему нет? Ведь его источник – смертные, а все рожденное умирает и разлагается. Загнивает даже вода, если в ней нет соли и много ряски и водорослей. Вишневое вино, перестояв свое, стало ядом. Стремление к недостижимому, готовность к риску, нежелание довольствоваться тем, что уже есть, превратились в скверну, которая выплеснулась на самые крупные и самые старые города. Вышло нечто вроде коронационных фонтанов, что били на столичных перекрестках. Не все готовы пить дармовое вино – особенно если оно омерзительно, но для пьяницы вкус и запах значения не имеют, он выпьет любое, лишь бы было доступно. И он не протрезвеет, пока бьет фонтан. Подумай над этим. Если ты меня опровергнешь, я буду лишь рад.

Ойген считает, что эту информацию надо сообщить графу Валмону и Хайнриху.
Конь Лионель чувствует чужака.

Бакрия. Хандава
Матильда допилась до галлюцинаций. Она видит полное озеро мансая, из которого пьют агарисские сидельцы, а Хогберд еще и ворует вино бочками. Черный олларианец говорит о расплескавшихся колодцах. В чувство ее приводит голос Этери - она твердо намерена изменить мужу. Потому что ну нельзя же так – ее, с пятью языками и акварелью, да к бакранам!
Вы слышали про саймурскую царицу? Она построила на берегу башню и пускала к себе всех! Вельмож, воинов, купцов, пастухов. На одну ночь. Утром их уносил Рцук, а вечером царица открывала окно и ставила на него свечу. И кто то опять приходил. До утра. Отдать жизнь за ночь с царицей может любой пастух… Жизнь! Вакри ничего не отдал, только получил. Из чужих рук! Пастух и царевна…
…за что и получит рога, как у Бакры.
Дамы продолжают пить, за стеной поет Валме.

Талиг. Акона
Чужаками оказались Арно и Валентин. Теперь все сидят у Райнштайнера. Жермон ничего не понимает из разговора и страдает; Ойген требует разобраться, почему их всех среди ночи потянуло на улицу, в одно и то же место.
Лионель упоминает Пьетро, Жермон готов вернуть тому Гайярэ, Ойген против – нечего разбрасываться владениями и раздавать талигойские земли мутным эсператистам.
Лионель предлагает вернуться к теме разговора и спрашивает мнения Валентина. Тот отвечает, что думать последние несколько минут может только о Лионеле. Оказывается, Лионель втихаря порезал себе руку – для эксперимента, проверить насколько сильна связь между ними всеми.
Нужно было проверить, действительно ли мы связаны, и если да, то насколько. – Савиньяк слегка повернулся и принялся закатывать левый рукав. – Ми, будь так любезен, сядь… Озарения в фехтовании и сегодняшнего желания ускакать в закат мне для выводов не хватало. Если нас связывает кровь, которой мы имеем право клясться – а это первое, что приходит на ум, – то оставалось эту кровь в достаточном количестве пролить
Братья орут на Лионеля, он невозмутимо предлагает выпить наконец за Алву в честь дня его рождения.
Бакрия. Хандава
Внимание, явление!
Матильда и Этери пьяны уже до полного изумления и слабо воспринимают реальность. За стеной поют уже по бакрански. Матильда рассыпает фрукты и пытается их собрать, на помощь ей приходит Рокэ Алва собственной персоной. Из-за сильного опьянения дамы не осознают всей важности события, а из-за несвязного текста читатель вообще рискует его пропустить.
***
Марсель ведет тем временем переговоры с Баатой.
Лисенок моргал и пытался вручить взятку, которую называл то выкупом, то возмещением. Все было так ужасно! Легковерный Баата, взяв с доверенного ему пленника слово, позволил тому просто жить в одном из замков, объедаясь, обпиваясь и дожидаясь, когда родня за него заплатит. Увы, нехороший человек злоупотребил кагетским гостеприимством и казарским простодушием. Он уехал якобы полюбоваться окрестностями – и пропал.
– Но я видел его еще раз, – с дрожью в голосе признавался Баата, – теперь этот человек носит другое имя, но я узнал его. И при этом не узнал, так как не мог поднять руку на адъютанта маршала Капраса. Я предал ваше доверие ради Кагеты, ведь, схвати я гайифского офицера, маршал оскорбился бы и остался с Хаммаилом. Раньше я не вполне понимал отца – хуже того, я его осуждал. Мне казалось немыслимым нарушить слово, а отец говорил, что казария дороже чести казара.

Появляется пьяная Матильда и требует, чтобы к Этери никто не входил. Марсель посылает за Бонифацием, просит Жакну спеть ту самую песню (которая Катюша), а сам намерен проникнуть-таки к Этери и посмотреть, что там случилось, но не успевает.
Рокэ Алва, красивый и помолодевший, являет себя народу в полный рост.
Давать какие-либо пояснения он отказывается и требует гитару.
Конец.

Обзорам

[L]azura83 [/L] <"http://azura83.diary.ru/p213161973.htm">заканчивает наконец конспектировать </a> "Рассвет-1"

запись создана: 09.07.2017 в 15:55

@темы: Рассвет, ОЭ

Comments

[m_kor]

Белая усадьба - жуткие главы. Вы герой, что читаете подряд да ещё и пересказ осиливаете.

[azura83]

m_kor, да уж... В четвертой части вообще много страшного.

[m_kor]

Казнь пойманных разбойников при сохранении жизни нанимателя произведет неприятное впечатление на горожан, помиловать всех тем более невозможно.

Вот никогда не могла понять - если до этого 400 лет женщин не казнили и все знают, что по закону не положено, то казнь нанимательниц произведёт на граждан приятное впечатление? И раньше женщины никогда не нанимали убийц-мужчин и не попадались при этом, что ли? Как-то, наверное, проблемы особо впечатлительных граждан прежние власти решали.